Вехи большого пути:
1. Мы прилетели в теплых куртках, с грудным ребенком, упакованным в зимний комбинезон и пуховую шапочку. На выходе из аэропорта нас встречал мой дядька в майке без рукавов, шортах и сандалиях, наш вид его очень повеселил. По дороге в Мигдаль-а-Эмек (к дядьке же!) таксист остановил где-то машину, крикнул "везу олим" - и кто-то сунул нам в окно апельсины и колу. По дороге видели деревья, увешанные апельсинами, и это был первый радостный шок.
2. Мой дядька к декабрю был уже совсем старожилом, он с семьей репатриировался на семь месяцев раньше нас, они уже закончили ульпан и начали работать. А квартира у них была государственная, то есть, амигуровская. Они из тех репатриантов, которых водили по домам и предлагали квартиры на выбор. Вот в этой амигуровской квартире они и абсорбировали следущих понаехавших членов семьи. Первую Персидскую войну мы пересидели там, нас было тогда всего 11 человек в трех комнатах.
3. Декабристы селились по две-три семьи вскладчину, наши друзья по ульпану снимали чердаки и полуподвалы за дикие 500 долларов в месяц. Я уже не помню эту цифру - сколько нам тогда можно было вывезти на человека из Советского Союза? 60 долларов, что-то такое? На корзину абсорбции особо было не разгуляться. И мы совершили дикий в глазах всех окружающих поступок - купили квартиру. Будучи три недели в Израиле. Три недели, Карл! Мы хорошо знали алфавит на тот момент, но еще не умели им пользоваться, так что все общение шло на английском. Ушлый маклер каким-то образом организовал нам ипотечную ссуду, не знаю как. Банк каким-то образом ссудил нам 100% стоимости квартиры. Доллар стоил 1.99 шекеля, наша чудесная крошечная трехкомнатная квартира стоила 45 тысяч долларов. Спасибо газете Вести, за то, что Носик с антимашкантными выкладками появился позднее, мы уже все успели, и правильно сделали. Начальная выплата по ипотечной ссуде составляла что-то около 200 шекелей. Математику мы знали еще лучше, чем ивритский алфавит, сравнили с арендной платой и решились, не загадывая наперед.
4. Грудной ребенок Женечка был записан Гаем. Идиотка в МВД исправила нам правильно переписанное из Торы "гимел-йуд-алеф" на "гимел-алеф-йуд", а мы стушевались и не сумели переспорить тетку в официальной инстанции. Только через пару лет, когда мы выправляли заграничные паспорта, переписали имя правильно, и это считалось сменой имени, и у Гая в паспорте еще семь лет значилось Гай дважды - в неправильном написании (прежнее имя) и в правильном (новое). В МВД, кстати, сидела та же дура, и она спросила "кто вам так написал?".
5. Поскольку на время учебы в ульпане пришлась война в Заливе, часть занятий была отменена, и мы не успели пройти всю программу ульпана алеф. Нас выпустили в жизнь без будущего времени.
Денег катострофически не хватало, и почти все мужики пошли работать вечерами-ночами, куда брали, ульпан, при этом, не бросил никто. Генку временно взяли на консервный заводик на ночные смены. Почти до конца ульпана он упорно молчал, и учительница была уверена, что ему не дается язык. А к концу он заговорил, и оказалось, что говорит свободно, лучше всех в группе. Вообще же, нам очень хотелось общаться на иврите, мы буквально приставали по малейшему поводу к людям на улице и разговаривали.
6. Сразу после ульпана алеф мы начали работать, и наши заводики были нам лучшими ульпанами бет, гимел и т.д. Безработица летом 1991го была жуткая (18%? кто-то помнит?), на картонную фабрику, куда я пришла на интервью, стояла очередь из соискателей. HR отфильтровывал людей с высшим образованием, и только с ними проводили интервью. Высшее образование! На должность рабочего на картонной фабрике, по сменам!
7. Через 11 месяцев издевательств (какое же мерзкое было там начальство!) я ушла на Эльбит. Тогдашний главный эльбитовский начальник был родом из Мигдаль-а-Эмека, и, из патриотических чувств, он открыл в городке небольшое предприятие, с условием, что половина штата будет набрана из новых репатриантов.
Снова отбор - только высшее образование, экзамен по английскому, экзамен по ивриту, психометрический тест, собеседование. Я прошла! Принятых нас оказалось 12 русских евреев-инженеров. Ладно, 11, одна была концертмейстером, но очень-очень красивая. И 12 парней-уроженцев города, некоторые даже без аттестата зрелости. И все хорошо, отличный контингент для конвейера, на котором собирали электронные приборы. Надо ли говорить, что все "русские" продвинулись, выучились, и никто через пару лет уже не работал ни по сменам, ни за минимальную зарплату?
Ну и дальше было всяко, в основном было хорошо.
Картинку я утащила у кого-то из френдов, того, кто праздновал этот юбилей раньше меня. Извините, что без спроса, не помню у кого взяла.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →